Крымское дело "Таблиги джамаат": прокурор требует сроки до пяти лет

16.01.2019 17:36

Крымское дело

В прениях сторон по крымскому делу "Таблиги джамаат" прокурор потребовал для основного фигуранта - Рината Сулейманова - пять лет общего режима с двухлетним ограничением свободы по отбытии срока. Об этом сообщает "Крымская солидарность".

Для каждого из трех остальных обвиняемых - Талята Абдурахманова, Арсена Кубединова и Сейрана Мустафаева - чиновник запросил четыре года условно с трехлетним испытательным сроком.

Смягчающим обстоятельством для 49-летнего Сулейманова прокурор назвал многодетность, для 65-летнего Абдурахманова - "предпенсионный возраст" (в действительности - пенсионный), для 44-летнего Кубединова - многодетность и "активное содействие государственным органам в ходе следствия", для 50-летнего Мустафаева - также "активное содействие".

Процесс ведет судья верховного суда аннексированного Крыма Сергей Погребняк. Предварительные слушания состоялись 11 декабря прошлого года; в рамках разбирательства по существу, открывшегося 17 декабря, проходит шестое заседание. При этом начало процесса внимания общественности не привлекло; за разбирательством активисты и СМИ начали следить лишь с четвертого заседания, которое состоялось 10 января.

Сулейманову, портному из пгт Молодежное, пригорода Симферополя, вменена часть 1 статьи 282.2 российского УК (организация деятельности экстремистской организации), предусматривающая от 6 до 10 лет колонии. Абдурахманову из села Мельничное (Терекли-Шейх-Эли) Белогорского района, жителю столицы региона Кубединову и Мустафаеву из села Пионерское (Джолман) Симферопольского района инкриминирована часть 2 этой же статьи (участие в деятельности такой организации), санкция которой составляет от 2 до 6 лет. Таким образом, для основного фигуранта прокурор запросил срок ниже нижнего предела.

Дело открыл 29 сентября 2017 года старший следователь УФСБ по аннексированным Крыму и Севастополю майор юстиции Р. Горбачев, причастный также к фабрикации крымских дел "Хизб ут-тахрир". В дальнейшем материалы изъяли из производства Горбачева и передали некоему другому следователю.

Обыски и задержания по делу прошли 2 октября 2017-го. После доставки фигурантов в крымский главк ФСБ туда явился замглавы коллаборационистского муфтията региона Айдер Исмаилов. Сообщалось, что муфтият по просьбе родственников одного из задержанных согласился помочь фигурантам дела, но лишь при условии, что те откажутся от "ангажированных" адвокатов и признают вину.

На другой день Сулейманова, Абдурахманова и Кубединова отправили в СИЗО, а Мустафаева - единственного из фигурантов, интересы которого представлял защитник по назначению, - под домашний арест. Однако уже в ноябре 2017-го Абдурахманов, имеющий проблемы со слухом, был освобожден из СИЗО под подписку о невыезде. В феврале прошлого года из СИЗО вышел и Кубединов. Был ли он переведен под домашний арест или освобожден под подписку, точно не известно: информация на этот счет поступала противоречивая.

Судебный процесс начался со второй попытки. Первый раз дело поступило в суд в начале прошлой осени, однако 27 сентября судья верховного суда Крыма Андрей Палий вернул материалы в прокуратуру, указав на нарушения в обвинительном заключении. Однако замглавы российской прокуратуры Крыма Сергей Булгаков обжаловал это решение, и 21 ноября судья того же суда Алексей Козырев отменил возврат дела.

Сулейманов и Абдурахманов вину не признают, тогда как Кубединов и Мустафаев с обвинением согласились. Между тем в ходе судебного разбирательства выяснилось, что членства в "Таблиги джамаат" не отрицает ни один из фигурантов.

Как передавали "Крым.Реалии", Сулейманов, выступая 10 января с показаниями, прямо подтвердил, что состоял в движении. Вместе с тем он отметил, что о запрете "Таблиги джамаат" до ареста не знал, а также указал, что никакого отношения к терроризму и экстремизму эта организация не имеет.

Политзек сослался в частности на имеющиеся в деле материалы скрытой прослушки. Из них, подчеркнул Сулейманов, следует, что в своих беседах фигуранты прямо указывали на недопустимость каких бы то ни было радикальных методов в работе с единоверцами ("Таблиги джамаат" ведет миссионерскую деятельности почти исключительно в мусульманской среде).

"Мы сознательно никогда не говорим о политике, не обсуждаем каких-то национально-бытовых особенностей разных народов, стараемся избегать таких вопросов, которые могут стать предметом раздора между людьми, - заметил подсудимый. - Там есть слова, когда речь идет о необходимости осуществлять призыв (к соблюдению канонов ислама. - Ред.) мягко".

Далее Сулейманов одобрил религиоведческую часть экспертизы, проведенную по запросу ФСБ. По словам политзека, эксперт верно описал суть идеологии и задачи "Таблиги джамаат".

В то же время лингвистическую часть исследования подсудимый оценил как некомпетентную и манипулятивную. Слово "шахид", привел пример Сулейманов, в экспертизе истолковано как "фанатик, готовый умереть". Между тем шахид в исламе - это свидетель божественного величия, и переводить это слово как "фанатик" значит оскорблять мусульман. "Если учеников Христа кто-то назвал бы фанатиками-смертниками, это бы трактовалось как оскорбление чувств верующих", - отметил политзек.

Абдурахманов на допросе в понедельник также заявил, что "антироссийской и антиконституционной деятельностью не занимался". "На уроках читали аяты из Корана, ценность совершения намаза, зикра, - продолжил он. - Эти уроки не были конспиративными и читались в мечетях".

О запрете "Таблиги джамаат", продолжил подсудимый, он узнал в 2016 году, узнав о задержаниях по одному из подобных российских дел, а 2017-м, еще до ареста, перестал посещать занятия группы.

Кубединов на тех же слушаниях заявил о признании вины, однако на следующий же вопрос ответил, что не присутствовал на собраниях, где велись "экстремистские" разговоры, поскольку такие разговоры запрещены.

Мустафаев ранее в среду на вопрос судьи Погребняка заявил, что до ареста не знал о запрете "Таблиги джамаат", а на самих собраниях обсуждалась не эта организация, а собственно таблиг (ар. распространение веры). "Почему вы признаете свою вину, если вы ничего не знали о запрещенности организации?" - поинтересовался судья. "Следователь сказал, что собранные материалы доказывают вину, и если признать, то будет более мягкая мера наказания", - ответил подсудимый.

Источник