Дело ингушских "исламистов": фигуранты получили от 12 до 20 лет строгого режима

01.03.2019 3:56

Дело ингушских

Коллегия Северо-Кавказского окружного военного суда (Ростов-на-Дону) под председательством Станислава Жидкова вынесла приговор пятерым жителям Ингушетии, обвиненным в причастности к "Исламскому государству" и подготовке терактов. Об этом сообщает "Кавказский узел".

Магомед Аматханов осужден к 20 годам строгого режима с полуторагодовым ограничением свободы по отбытии срока и штрафом 200 тысяч рублей. Саламхану Сампиеву и Руслану Эсмурзиеву дали 17 лет строгого режима с годовым ограничением свободы и 200-тысячными штрафами. Эльберт Харсиев и Хусейн Китиев приговорены к 13 и 12 годам строгого режима соответственно, оба со штрафами 100 тысяч рублей.

Все пятеро объявлены виновными по части 2 статьи 205.5 УК (участие в деятельности террористической организации). Аматханову вменили также часть 2 статьи 208 (участие в незаконном вооруженном формировании) и часть 1 статьи 30 - пункты "а", "б", "в" части 2 статьи 205 (подготовка теракта, который бы повлек по неосторожности смерть человека и наступление иных тяжких последствий, в составе организованной группы), а также пункты "а", "б" части 3 статьи 163 кодекса (вымогательство в особо крупном размере в составе организованной группы). Сампиеву и Эсмурзиеву были дополнительно инкриминированы часть 1 статьи 30 - пункт "а" части 2 статьи 205 (подготовка теракта организованной группой).

Наконец, в обвинении всем пятерым присутствовали статьи об оружии. Аматханов и Сампиев обвинялись по частям 3 статьей 222 (незаконный оборот оружия организованной группой) и 222.1 УК (незаконный оборот взрывчатки организованной группой), Эсмурзиев - лишь по второй из этих норм. Харсиеву были инкриминированы два эпизода по части 2 статьи 222 (незаконный оборот оружия в составе группы лиц по предварительному сговору), а Китиеву - часть 2 статьи 222.1 (незаконный оборот взрывчатки в составе группы лиц по предварительному сговору).

Дело поступило в суд 27 апреля прошлого года. Предварительных слушаний не проводилось; разбирательство по существу, продолжавшееся с 7 мая, заняло около 35 заседаний. Защищали подсудимых адвокаты по назначению. Фигуранты содержатся в СИЗО-1 в Ростове.

В прениях сторон 19 февраля прокурор Анзор Полонкоев запрашивал для Аматханова 20 лет строгого режима, для Сампиева и Эсмурзиева - 18, для Харсиева - 15, а для Китиева - 13 лет строгого режима. Он также требовал оштрафовать первых трех фигурантов на 300 тысяч рублей, а остальных двух - на 100 тысяч.

Фигуранты дела - жители Малгобека, станицы Орджоникидзевской (ныне город Сунжа), аулов Экажево и Яндаре. Эсмурзиев и Харсиев учились в университете в Волгограде; Харсиев позже по просьбе отца перевелся на заочное отделение и вернулся в Ингушетию помогать по хозяйству. Аматханов до ареста работал в региональном главке Минюста.

Задержания по делу прошли 14 ноября 2016 года. Как утверждала ФСБ, при обысках у фигурантов нашли оружие, боеприпасы, а также две собранные самодельные бомбы и отдельные детали взрывных устройств. Заявлялось также, что Аматханов выезжал в Сирию, где примкнул к ИГ, но родственники разыскали его и убедили вернуться домой.

Согласно фабуле дела, обвиняемые готовили теракты в Ингушетии, а также намеревались устроить взрыв у посольства Франции в Москве.

Как утверждалось, лидером группировки был Зубайри Саутиев, убитый силовиками 7 октября 2016-го в Назрани. Всего во время той "контртеррористической операции" погибли шесть человек: четверо в Назрани и двое - в ауле Гази-Юрт. 23-летний Саутиев был объявлен эмиссаром ИГ, а пятеро других убитых - членами его группы, так же как и осужденные по нынешнему делу.

Уже в первые дни после ареста фигурантов появилась информация о фальсификации. Ахмед Харсиев, отец Эльберта Харсиева, заявил, что гранату-"хаттабку" его сыну подбросили.

Он также сообщил, что его сын приходился убитому Саутиеву двоюродным братом по материнской линии. В 2013 году, рассказал Харсиев-старший "Кавказскому узлу", Саутиев уехал в Сирию. Сын, продолжил собеседник КУ, рассказывал, что один раз Саутиев позвонил ему оттуда. "О чем был разговор, не знаю, - добавил Ахмед Харсиев. - Но номер телефона после того разговора сын поменял. С тех пор, как я знаю, никаких контактов с Саутиевым не было. О том, что тот вернулся летом из Сирии, я не знал, и к нам в дом он не приходил".

На слушаниях 23 января нынешнего года все подсудимые заявили о своей невиновности, а дачу признательных показаний на следствии объяснили пытками. Ранее они подали в СКР письменные заявления об издевательствах, которых им подвергли силовики.

Аматханов в заявлении не отрицал своей поездки в Сирию и знакомства с Саутиевым. На Ближний Восток, пояснил подсудимый, он выехал в 2014 году, "потому что увидел в интернете ужасы убийства мирного населения". "Я намеревался защитить от произвола женщин и детей, - продолжил обвиняемый. - Меня никто не вербовал, на поездке я не обогатился и к ней специально не готовился. Домашним я сказал, что еду в Польшу, и ни один человек о Сирии не знал. Все иные обстоятельства не соответствуют действительности".

Всего в ближневосточной стране, заявил Аматханов, он провел 1 месяц 10 дней, и в боях ему участвовать не приходилось. "Беспредел творили и те и другие. То, что я увидел в интернете, оказалось ложью", - говорилось в заявлении.

В итоге он заявил командирам, что должен уехать для лечения дочери и через Турцию вернулся в Ингушетию.

В начале сентября 2016 года, продолжил подсудимый, с ним связался Саутиев, с которым тот познакомился еще в Сирии. "Я очень испугался, - отмечал Аматханов, - но тот заявил, что хочет вытащить из Сирии свою семью, и потребовал, чтобы я перевозил его по республике. Я вынужден был дать положительный ответ". Всего за месяц до гибели Саутиева Аматханов совершил с ним пять поездок, говорилось в заявлении.

14 ноября 2016-го, далее написал Аматханов, к нему в дом ворвались силовики в масках. Они подбросили ему пистолет; мать подсудимого уточняла, что пистолет "нашли" в матрасе детской кровати. Далее задержанного душили пакетом, пытали током и избивали дубинкой. Также ему продемонстрировали на мобильнике "видео, где опозорили мужчин". "Был вынужден всё подписать", - отметил арестованный.

Он также сообщил, что может опознать виновным в пытках по голосам.

Сампиев отдельно обращался с заявлением на имя директора ФСБ Александра Бортникова. Он сообщал, что его пистолетом по голове, после чего пытали током.

Эсмурзиев указывал, что его неоднократно избивали, подвешивали на наручниках, которыми сзади были скованы его руки, поджигали волосы на теле и щетину на лице.

Харсиев и Китиев заявляли о пытках током. Адвокат Харсиева Андрей Бондарев ранее в комментарии "Кавказскому узлу" сообщал и о других пытках своего доверителя. В частности, задержанного раздевали догола. Признательные показания Харсиева был набран заранее; фигурант подписал текст не читая, после того как силовики высказали угрозы по адресу его семьи.

Бондарев добавил, что помимо хранения одной "хаттабки" Харсиев был обвинен лишь в том, что помогал Саутиеву настраивать ноутбук, устанавливая на него драйвера и программы для связи с исламистами в Сирии. Именно настройка ноутбука, рассказал адвокат, была квалифицирована по статье о членстве в террористической организации; при этом подсудимый в суде вовсе отрицал, что встречался с Саутиевым после возвращения последнего с Ближнего Востока.

Однако СКР по итогам доследственной проверки отказал в возбуждении дела по факту пыток. Отказное постановление на слушаниях 4 февраля зачитал прокурор Полонкоев. В бумаге среди прочего говорилось, что повязку на глаза Аматханову надели "в целях безопасности сотрудников".

Адвокат Китиева Юрий Бачурин на том же заседании назвал проверку "крайне неряшливой". "В описи материала указана фамилия Харсиева, а в пояснении следователя - фамилия Аматханова, то есть это просто компиляция, - заметил он. - Родственники не опрошены, сам подсудимый и понятые - тоже".

"Где говорится о повязке на глаза задержанному в законе? - добавил Бачурин. - Там что - гарем султана, что все сотрудники прячут лица?"

На том же заседании был допрошен привлеченный защитой специалист Центра судебных экспертиз по Южному округу Эдуард Дьяченко. В своих рецензиях на экспертизы отпечатков пальцев с ноутбука и пистолета Дьяченко указал на фальсификацию, отметив, в частности, "признаки предварительной подготовки нанесения следов отпечатков пальцев".

В январе адвокат Эсмурзиева Илья Лихачев сообщил, что его подзащитный в заключении ослеп на один глаз и теперь слепнет на второй. Еще до ареста, пояснил юрист, Эсмурзиев перенес в Москве операцию в связи с отслоением сетчатки. Больному ввели силиконовое масло, которое требовалось удалить через определенное время. Однако ни во время следствия, ни позже во время суда этого сделано не было. Просьбы арестованного об обследовании неизменно отвергались; прокуратура обращения игнорировала.

Лихачев рассказал, что подготовил документы для оформления Эсмурзиеву инвалидности.

Юрист также сообщил, что его подзащитный не был полностью ознакомлен с материалами дела. После начала процесса судейская коллегия дала Эсмурзиеву разрешение завершить ознакомления, однако тома арестованному так и не выдали.

Источник